кутайся в шарф, натягивай кофты до пяток,
пей чёрный чай с клюквой, корицей, мятой –
будет зима. октябрь продувает шею,
бросая тебя в заснеженную траншею
мягкой
пушистой
лапой.
в клёны вплелись линии золотые.
как ты, уже… справилась с аллергией?
или, быть может, по кружке стального грога?
видишь, бежит к звёздам твоя дорога –
стоит ли днями прятать себя
в квартире?
в ней хорошо, лампово и душевно.
еикто не кричит, не режет слова и нервы.
Маркес и Бродский рядом с тобой пьют
чай.
можно сидеть и просто молчать,
молчать!..
лучше чем Копенгаген, Берлин, Палермо.
музыка! слышишь? китами плывут по нотам
чьи-то слова – исписанные блокноты.
будет гореть огнём этот Третий Рим?
будет гореть. Вот заиграли Сплин.
это твой Орбит?
пора вылезать из мятой большой футболки.
время тепла – свитер – пушистый, колкий.
если зима выстрелит в бледный лоб –
кровь разукрасит стены и потолок,
тело остынет в морге.
так что – крепись. белый туман из ваты.
утро. октябрь. чай без корицы с мятой.
горький больничный привкус у тёплых
губ.
все переменится.
ты перестанешь падать.
и без всяких тут "не буду"
и "не могу".
(с) Джек Абатуров